Они встретились на процессе о разбойных нападениях: жена и подруга. Впрочем, суд определил статус второй свидетельницы как «ранее состоявшей в близких, дружеских отношениях с обвиняемым и в настоящий момент поддерживающей с ним дружеские отношения». Когда стало ясно, что Жилин сядет, и надолго, подспудно возникал вопрос: кто из них будет носить ему передачи?
Илье Жилину всего 26 лет, образование среднее специальное, ранее судим не был. На момент ареста значился помощником пивовара ООО «Весновар», но «аукнулось» прежнее место работы. В тольяттинском участке российского объединения инкассации «Росинкас» Жилин числился с ноября 2009-го по март 2013-го. Должность занимал скромную – инкассатор и в профессиональном плане оставил о себе не лучшие воспоминания: недостаточно квалифицирован, от клиентов точек обслуживания порой поступали жалобы на его грубость и хамство, особенно в отношении пожилых горожан.
Есть у Жилина еще одна особенность – он левша. Бывшие коллеги вспомнили, что Илья всегда расписывался левой рукой. А во время учебных стрельб, которые проводились 2-3 раза в месяц, он доставал пистолет правой рукой и перекладывал в левую. Потом стрелял обеими руками, нажимая на спусковой крючок пальцем левой руки.
Вы спросите, какое это имеет отношение к совершенному преступлению? Очень важное, потому что Жилин с предметом, похожим на пистолет, пришел на одну из точек, которую обслуживал раньше как инкассатор. Из всех объектов, где был по служебным делам (магазины, аптеки, банки), он выбрал почтовое отделение. В нем, кстати, работала вторая свидетельница, с кем поддерживал «близкие, дружеские отношения», а возглавляла отделение ее родная мать.
Понятно, какие мысли возникли у оперативников, когда они узнали об этом. Но не будем спешить с выводами, тем более первое разбойное нападение Жилин совершил на офис «РосДеньги».
Это случилось в конце марта прошлого года. В офис, расположенный на улице Чайкиной, вошел неизвестный мужчина, достал из куртки пистолет и приставил его к левому плечу менеджера. Женщина испугалась, но все-таки попыталась нажать тревожную кнопку. Незнакомец понял ее намерение, обхватил со спины и, переложив пистолет в левую руку, правой начал открывать ящики тумбочки.
– Где деньги? – спрашивал он.
Найдя стопку купюр, налетчик потребовал сообщить ему, где еще лежат деньги.
– Больше ничего нет, – ответила менеджер.
Налетчик проверил все ящики в офисе, ничего не нашел и быстро выскочил на улицу. Женщина тотчас нажала тревожную кнопку, позвонила региональному директору, затем в полицию. Вскоре выяснилось, что вооруженный человек унес 8 177 рублей, а все происходящее записала видеокамера. Через несколько месяцев женщина уверенно опознала в налетчике Жилина.
– Он стоял рядом, я хорошо запомнила его лицо, – пояснила свидетельница.
Второе похожее нападение было совершено в середине июля. Я сознательно не указываю номер почтового отделения и некоторые обстоятельства: не хочу подвергать определенному риску работников ведомства. Но преступник знал, в какой час и в какой день прийти, чтобы был «улов». А еще он хорошо ориентировался в помещении, где как выяснилось, бывал не раз.
Налетчик выбрал время, когда работники почтового отделения готовились к приему посетителей. Входная дверь была закрыта. Ее открыла начальница отделения, чтобы почтальон вынесла на улицу мусор. Этим и воспользовался незнакомец с пистолетом. Вбежав в клиентский зал, он направился в сторону двери-перегородки. И тут в ситуацию вмешалась в общем-то посторонняя женщина, точнее, мать одной заболевшей сотрудницы. Она пришла к начальнице, чтобы взять реквизиты для оформления больничного листа.
– Вы куда идете? – спросила женщина.
Она ждала, когда освободиться начальница, и мужчину, вероятно, восприняла как наглеца, решившего пройти без очереди. Налетчик повернулся к ней лицом, наставил пистолет и спросил:
– Где деньги?   
Эту фразу он повторил несколько раз, вероятно, полагая, что перед ним стоит работница почты.
Дальше – еще интереснее. Женщина, испугавшись за свою жизнь, от волнения (так сама утверждает) схватила налетчика за куртку и стала отталкивать в сторону двери. Разозленный преступник четыре раза ударил ее по голове пистолетом.
– Я почувствовала боль, но на удары не реагировала. Пистолет был металлический и тяжелый, но я все равно толкала его к выходу, – рассказала потом потерпевшая.
В это время начальница подбежала к мужчине сзади, схватила его, невысокого и худощавого, за куртку и потащила к выходу. Потом навалились другие работницы, подбежавшие из подсобки. Понимая, что ситуация окончательно вышла из-под его контроля, налетчик рванулся изо всех сил и выскочил на улицу.
Преследовать его не стали, быстро закрыв входную дверь. А через две-три минуты в отделение пришли две работницы: почтальон, которая выносила мусор, и дочь начальницы. По их словам, на улице они никого подозрительного не видели.
И все же налетчик попал в «поле зрения» видеокамеры. Причем два раза: когда шел на почту и когда убегал. А пока шел, ему повстречались прохожие: дочка с матерью. Мать затем узнала Жилина, что и подтвердила во время следствия. А потом пообщалась с адвокатом обвиняемого и уже в суде засомневалась, кого же именно она встретила в тот дождливый день.
Вдруг изменили свои показания начальница отделения и ее дочь. Сначала они уверенно опознали Жилина, а в суде заявили противоположное. Встал, естественно, вопрос, почему произошел разворот на 180 градусов? И прозвучал такой ответ:
– Первоначальные показания дочь давала в состоянии беременности и под давлением сотрудников полиции, а мать указала на Жилина, основываясь на мнении дочери…
Тогда в суде огласили содержание телефонных разговоров дочери. Она еще до первого допроса в качестве свидетеля, где изобличала Жилина, по телефону знакомым рассказывала, что смотрела видеозапись разбойного нападения  на их почтовое отделение и узнала Илью.
Кстати, имеющиеся в уголовном деле видеозаписи смотрели инкассаторы, когда-то работавшие с Жилиным, и все опознали бывшего коллегу. А что же утверждал сам обвиняемый?
Он все отрицал: не был, не нападал, потерпевшие и свидетели ошибаются. И вообще, в момент первого нападения находился на работе, в момент второго – гостил у друзей. Необходимо пояснить, что пивоварня  расположена в Автозаводском районе, его дом – в Центральном, а места преступлений – в Комсомольском.
По замыслу Жилина, биллинг его сотового телефона должен был стать неопровержимым алиби.
– Я и мой телефон были в указанное время в Новом городе. Значит, в Комсомольске нападение совершил кто-то другой, – убеждал бывший инкассатор.
Сделали биллинг, телефон действительно находился в Автозаводском районе, но в определенные часы по сотовому никто не звонил. Утром – много звонков, вечером – тоже, а днем, когда произошел разбой, – тишина. А коли так – нет алиби. Кто мешал Жилину оставить телефон в одном месте, а самому отправиться в другое?
Непонятно вышло и со счетной машинкой. За неделю до нападения на почту Илья с помощью СМС-сообщений и через социальную сеть общался с дочерью начальницы отделения, просил дать ему такую машинку, но получил отказ. Зачем она ему потребовалась? Якобы для подсчета выручки от продажи пива.
Спросили у пивоваров, их всего двое (отец и сын). Они удивились и не смогли вспомнить, чтобы обсуждали с Жилиным такую тему. Кроме того, каждый из них подчеркнул, что они занимаются только изготовлением пива и не имеют доступа к деньгам от его реализации. Кстати, помощником пивовара Илью приняли не случайно, а по знакомству – как друга директорского сына. Сначала он помогал разово, получая в день 500 рублей, потом устроили на постоянной основе, правда, без оформления трудовых отношений.
Новый статус якобы гарантировал Жилину зарплату в 20 тысяч рублей. Только проработал он примерно месяц и был арестован.
В сложном уголовном деле, когда подсудимый все отрицает, а свидетели меняют показания, важна позиция государственного обвинителя. Помощник прокурора Комсомольского района Андрей Лысенко не сомневался в виновности бывшего инкассатора и просил лишить его свободы на 12 лет. Суд приговорил Жилина к восьми с половиной годам колонии строгого режима.
Приговор еще не вступил в законную силу и, скорее всего, будет обжалован с двух сторон: прокуратурой – из-за мягкости, подсудимым – понятно почему.

Сергей РУСОВ                          

14 (1091) 15.04.16