У Варвары Лабодиной внимательный взгляд, хорошая память и прекрасное чувство юмора. Правда, слух немного подводит, поэтому, беседуя с ней, надо немного повышать голос.
Иногда, желая поднять матери настроение, семидесятидвухлетняя дочь  Екатерина Федоровна, шутит:
-- И чего это ты кряхтишь, как старушка столетняя?
Она в ответ лишь смеется. Потому что все так и есть: ей исполнилось 100 лет. Варвара Васильевна воспитала шестерых детей, а сейчас у нее к тому же 13 внуков, 16 правнуков и 4 праправнука…
Родилась Варвара Лабодина в селе Никольском (ныне Русская Борковка) Ставропольского района. В простой крестьянской семье было пятеро детей.
-- Всю жизнь мы честно трудились, -- рассказывает она, -- до революции работали единолично, то есть на себя, а не на помещика. Так и до коллективизации продолжалось. Мы, дети, помогали родителям. Помню как-то, когда мне лет тринадцать было,  мы с младшим братом Мишей на телеге снопы везли. И на нашу беду колесо отвалилось.  Мы, маленькие, сами ту телегу поднимали. Тяжело  было ужасно, и я тогда спину сорвала. В начале 30-х годов всех крестьян в колхоз загнали…
Когда грянула Великая Отечественная, Варвара Васильевна проводила мужа Федора на фронт. На тот момент она была уже матерью пятерых детей.
-- Всю войну, как и другие, работала в колхозе, -- продолжает долгожительница. -- Искала работу потяжелее, чтобы побольше трудодней заработать. Ребятишки маленькие дома одни оставались. Приду домой, чтоб убедиться, что все живы-здоровы, и снова на работу…
Наверное, в глазах многих односельчан Варвара Лабодина выглядела счастливицей, так как после Победы, в сорок пятом, вернулся ее Федор живым в родное село. Но беда грянула год спустя.
-- Как-то осенью принял отец на току овес, не взвесив его, -- рассказывает Екатерина Федоровна, -- боялся он, что дождь урожай намочит, и все пропадет. И председатель колхоза сказал ему, что можно будет и потом взвесить. Думали, что рассудили здраво. Но тут парторг и комсорг в дело вмешались, вызвали ревизию. Обвинили его в разбазаривании колхозного добра. Двадцать один месяц шло следствие по его делу. Шестнадцать человек свидетелями выступали в его защиту, все говорили, что Федор Михайлович -- честный человек. Но когда стали и маму безо всяких на то оснований обвинять в «пособничестве», отец взял вину на себя. Он, конечно, испугался, что если жену посадят, то дети маленькие останутся сиротами… В результате оказался  без вины виноватым и получил срок -- пять лет.  Вернулся  вскоре после смерти Сталина -- 28 апреля 1953 года. Был реабилитирован, судимость сняли, годы  зачли в рабочий стаж. Честь его была восстановлена, но здоровья, потерянного в тюрьме, было уже не вернуть. На войне он получил серьезное ранение, имел инвалидность. А тут еще такое пришлось пережить… Поэтому из жизни ушел рано -- в 1963-м.
В советское время получила Варвара Васильевна звание «Мать-героиня». Правда, медаль ее служила долгое время игрушкой для младших детей -- так и затерялась…
В конце пятидесятых семья Лабодиных переехала в Ставрополь. Скорее всего, после пережитых несчастий в душе Федора Михайловича сохранилась обида на односельчан. И его желание перебраться с того места, где был несправедливо обвинен, вполне объяснимо. Сначала они жили в Шлюзовом, в бараке, позже получили квартиру.
Сожалеет Варвара Васильевна, что образования она так и не получила. Долгие годы в городе работала уборщицей в магазине. Ее гордость -- дети.
-- Детей я воспитывала в строгости, -- говорит она, -- учила быть честными, никогда не зариться на чужое. И они меня слушались, делать умели все. Пятеро сыновей  и одна дочка. Так, мальчишки были еще совсем маленькими были, а хлеб испечь могли самостоятельно.
-- Мама по натуре своей– человек очень добрый, -- добавляет Екатерина Федоровна. -- Она на нас никогда руку не поднимала, но при этом так строго могла отчитать, что никто ей перечить не смел. У нас очень дружная семья, и все бабушку очень любят. На ее столетний юбилей вся  большая семья собралась за столом, все ее поздравляли.
Разумеется, напоследок я не могла не спросить Варвару Васильевну о секрете ее долголетия. По идее, люди, подобные ей, должны были бы стать объектом изучения для геронтологов. В таких случаях принято говорить о каком-то особом режиме, диете и других подобных вещах. Ведь, несмотря на почтенный возраст и перенесенный несколько лет назад перелом шейки бедра, Варвара Васильевна передвигается по квартире и обслуживает себя сама.
-- Нет у нее никакого особого режима, -- поясняет Екатерина Федоровна, -- правда осталась деревенская привычка рано ложиться и рано вставать. Она любит вместе со мной смотреть телевизор, хотя один глаз у нее видит очень плохо. Мама диеты не соблюдает, ест все… Обожает, к примеру, кофе со сгущенкой, и утром я стараюсь подать ей его в постель… Скорее всего, секрет в мамином характере. Я ни разу не видела, чтобы она на кого-то сильно злилась или кому-то завидовала. Она светлый и добрый человек, к тому же верующий. Я считаю себя счастливой, потому что мама моя жива. И хочу, чтобы так было как можно дольше.
 Ольга ТАРАСОВА

У Варвары Лабодиной внимательный взгляд, хорошая память и прекрасное чувство юмора. Правда, слух немного подводит, поэтому, беседуя с ней, надо немного повышать голос.
Иногда, желая поднять матери настроение, семидесятидвухлетняя дочь  Екатерина Федоровна, шутит:
-- И чего это ты кряхтишь, как старушка столетняя?
Она в ответ лишь смеется. Потому что все так и есть: ей исполнилось 100 лет. Варвара Васильевна воспитала шестерых детей, а сейчас у нее к тому же 13 внуков, 16 правнуков и 4 праправнука…
Родилась Варвара Лабодина в селе Никольском (ныне Русская Борковка) Ставропольского района. В простой крестьянской семье было пятеро детей.
-- Всю жизнь мы честно трудились, -- рассказывает она, -- до революции работали единолично, то есть на себя, а не на помещика. Так и до коллективизации продолжалось. Мы, дети, помогали родителям. Помню как-то, когда мне лет тринадцать было,  мы с младшим братом Мишей на телеге снопы везли. И на нашу беду колесо отвалилось.  Мы, маленькие, сами ту телегу поднимали. Тяжело  было ужасно, и я тогда спину сорвала. В начале 30-х годов всех крестьян в колхоз загнали…
Когда грянула Великая Отечественная, Варвара Васильевна проводила мужа Федора на фронт. На тот момент она была уже матерью пятерых детей.
-- Всю войну, как и другие, работала в колхозе, -- продолжает долгожительница. -- Искала работу потяжелее, чтобы побольше трудодней заработать. Ребятишки маленькие дома одни оставались. Приду домой, чтоб убедиться, что все живы-здоровы, и снова на работу…
Наверное, в глазах многих односельчан Варвара Лабодина выглядела счастливицей, так как после Победы, в сорок пятом, вернулся ее Федор живым в родное село. Но беда грянула год спустя.
-- Как-то осенью принял отец на току овес, не взвесив его, -- рассказывает Екатерина Федоровна, -- боялся он, что дождь урожай намочит, и все пропадет. И председатель колхоза сказал ему, что можно будет и потом взвесить. Думали, что рассудили здраво. Но тут парторг и комсорг в дело вмешались, вызвали ревизию. Обвинили его в разбазаривании колхозного добра. Двадцать один месяц шло следствие по его делу. Шестнадцать человек свидетелями выступали в его защиту, все говорили, что Федор Михайлович -- честный человек. Но когда стали и маму безо всяких на то оснований обвинять в «пособничестве», отец взял вину на себя. Он, конечно, испугался, что если жену посадят, то дети маленькие останутся сиротами… В результате оказался  без вины виноватым и получил срок -- пять лет.  Вернулся  вскоре после смерти Сталина -- 28 апреля 1953 года. Был реабилитирован, судимость сняли, годы  зачли в рабочий стаж. Честь его была восстановлена, но здоровья, потерянного в тюрьме, было уже не вернуть. На войне он получил серьезное ранение, имел инвалидность. А тут еще такое пришлось пережить… Поэтому из жизни ушел рано -- в 1963-м.
В советское время получила Варвара Васильевна звание «Мать-героиня». Правда, медаль ее служила долгое время игрушкой для младших детей -- так и затерялась…
В конце пятидесятых семья Лабодиных переехала в Ставрополь. Скорее всего, после пережитых несчастий в душе Федора Михайловича сохранилась обида на односельчан. И его желание перебраться с того места, где был несправедливо обвинен, вполне объяснимо. Сначала они жили в Шлюзовом, в бараке, позже получили квартиру.
Сожалеет Варвара Васильевна, что образования она так и не получила. Долгие годы в городе работала уборщицей в магазине. Ее гордость -- дети.
-- Детей я воспитывала в строгости, -- говорит она, -- учила быть честными, никогда не зариться на чужое. И они меня слушались, делать умели все. Пятеро сыновей  и одна дочка. Так, мальчишки были еще совсем маленькими были, а хлеб испечь могли самостоятельно.
-- Мама по натуре своей– человек очень добрый, -- добавляет Екатерина Федоровна. -- Она на нас никогда руку не поднимала, но при этом так строго могла отчитать, что никто ей перечить не смел. У нас очень дружная семья, и все бабушку очень любят. На ее столетний юбилей вся  большая семья собралась за столом, все ее поздравляли.
Разумеется, напоследок я не могла не спросить Варвару Васильевну о секрете ее долголетия. По идее, люди, подобные ей, должны были бы стать объектом изучения для геронтологов. В таких случаях принято говорить о каком-то особом режиме, диете и других подобных вещах. Ведь, несмотря на почтенный возраст и перенесенный несколько лет назад перелом шейки бедра, Варвара Васильевна передвигается по квартире и обслуживает себя сама.
-- Нет у нее никакого особого режима, -- поясняет Екатерина Федоровна, -- правда осталась деревенская привычка рано ложиться и рано вставать. Она любит вместе со мной смотреть телевизор, хотя один глаз у нее видит очень плохо. Мама диеты не соблюдает, ест все… Обожает, к примеру, кофе со сгущенкой, и утром я стараюсь подать ей его в постель… Скорее всего, секрет в мамином характере. Я ни разу не видела, чтобы она на кого-то сильно злилась или кому-то завидовала. Она светлый и добрый человек, к тому же верующий. Я считаю себя счастливой, потому что мама моя жива. И хочу, чтобы так было как можно дольше.
 Ольга ТАРАСОВА