В отделении гнойной хирургии четвертой горбольницы царило оживление: врачи и медсестры рассматривали друг у друга какие-то бумажки, при этом возбужденно переговариваясь. Заглянув в кабинет заведующего Сергея Тетюшкина, застала его за изучением  такого же листочка. Сергей Николаевич поднял голову и сразу пояснил происходящее:
- Нам выдали расчетки за январь, в которых зарплата начислена согласно новой системе оплаты труда. По предварительным разговорам руководства выходило, что нововведения приведут к повышению доходов. Все ждали прибавки, а получилось, как всегда, и чуть ли не меньше. У меня, заведующего, новый оклад - 5990,7 рубля. Зарплата (не оклад, а окончательная сумма со всеми возможными надбавками) санитарки - четыре тысячи, медсестры и начинающего врача - шесть, врача с высшей категории - восемь (оклад 5400 рублей). Я недавно вернулся из Москвы, где был на обучении, так вот там оклад у заведующего аналогичным отделением - 20 тысяч рублей! Во-первых, доплачивает город. Во-вторых, в Москве введение в действие новой системы тарификации оплаты труда заморозили на два года ввиду ее несовершенства. А в некоторых областях, где профсоюзы не такие пассивные как у нас, - на год. Московским врачам не нужно ничего изобретать, чтобы выжить.
- Не хотите перебраться в столицу, если там все  так хорошо?
- Нет. В Москве люди живут, чтобы работать, а я предпочитаю работать, чтобы жить. К тому же, несмотря на ряд проблем, в профессиональном плане наши специалисты не уступают московским, а работа отделений во многом организована гораздо четче и строже, чем там. В Тольятти интересно работать.
- Что еще нового привезли из столицы?
- В основном чисто профессиональные данные: по лекарственным препаратам и тому подобное. Сейчас в медицине информация быстро обновляется, точки зрения на методы лечения пересматривают чуть ли не каждые пять лет. Обучающие поездки в Москву и Питер дают очень много. Например, мы своевременно взяли на вооружение новинки в лечении диабета, чем  снизили количество высоких ампутаций (удается остановить процесс на уровне стопы). Но опять же поездки проблематичны, ведь командировочные - 100 рублей в сутки. Особо не наездишься.
Думаю, общественности будет интересно узнать, как в Москве поступают с бомжами, попавшими в больницу (как поступают у нас, известно. - Прим. авт.). При московской патриархии существует специальный отдел, куда врач звонит и сообщает о лежащем в отделении бомже. Оттуда приезжают люди и занимаются бедолагой. Врачу не приходится ломать голову над дальнейшей судьбой несчастного, а можно спокойно заниматься своим делом.
- В Тольятти же тоже организовали службу помощи бомжам, даже специальный телефонный номер выделили.
- Да, но прежде чем эта служба такого  пациента у меня из отделения заберет, он должен пройти медкомиссию, где список обследований, как у космонавта. Опять же заставить его это сделать, кроме меня, некому.
- Одни проблемы кругом!
- Ну почему, есть и удачи. Был у нас пациент, которому трактор по голени проехал. В результате 27 сантиметров кости между стопой и коленом он лишился (развилась флегмона голени с нагноением и некрозом костей). Встал вопрос об ампутации. Решили попробовать спасти ногу и наложили аппарат Илизарова. Это сложная и длительная операция. Само лечение заняло больше двух лет, что требовало постоянной работы врача с пациентом. В результате кость все-таки восстановили! Замечу, что страховая компания оплатила лишь 38 дней пребывания этого больного в стационаре. Такое сложное лечение  полисом ОМС не предусмотрено. Поэтому доктор принимал пациента в свободное время. 
Если уж начал про болезни, хочу предупредить население, особенно его мужскую часть, о малоизвестных последствиях пьянства. Оно часто приводит к острому панкреатиту (воспаление поджелудочной железы).  В результате ферменты начинают перерабатывать собственную железу. У заболевания высокая летальность, так как необходимая для спасения тяжелая операция не всегда помогает.
- Сергей Николаевич, все случаи смертей в больнице разбираются. У вас были выявлены какие-то нарушения в этом плане?
- В каждой больнице существует комиссия по изучению летальных исходов. Умерший обязательно направляется на вскрытие, проходящее в присутствии лечащего врача. Это делается, во-первых, для контроля за правильностью диагноза и лечения, а во-вторых, для самообразования и самопроверки врача. История болезни и результаты вскрытия изучают эксперты.  Ни одного случая расхождения диагноза и лечения в нашей больнице за прошедший год не было, все больные «умерли правильно».
- А как вы относитесь к докторам, которые постепенно превращаются в общественных деятелей, становятся депутатами? Это отрицательно сказывается на них как на специалистах?
- Отношусь положительно и уважительно. Когда доктор, благодаря своей одаренности, приобретает имя, известность, влияние, а затем использует их, чтоб выбить что-нибудь  для больницы, это нормально. Главврач, конечно, уже не занимается лечебным процессом, являясь больше администратором. Но, бывает, стоит потерять одного хирурга, чтобы приобрести талантливого  руководителя.
- А что вы можете сказать по поводу недавно открывшегося в Тольятти большого кардиоцентра?
- Крупные центры в некрупных городах, по моему мнению, не нужны. Наш город не в силах привлечь достойных специалистов, опытных кардиохирургов. Без них пациентов тоже будет немного. Хотя, кто знает, возможно, я ошибаюсь.
Наталья ЗИМИНА