Полгода прошло с того момента,  как в Индии бесследно исчез наш земляк Алексей Ашуров. Он до сих пор числится пропавшим без вести, однако у родных и друзей фактически не осталось сомнений в том, что Гималаи стали бескрайней могилой для тольяттинского парапланериста. На днях мы встретились с Алексеем Мещеряковым -- человеком, хорошо знавшим Ашурова. Они вместе занимались парапланеризмом, а когда тезка пропал, Мещеряков здесь,  в Тольятти, собирал деньги на поиски, звонил в индийское консульство и корректировал действия тольяттинцев, продолжающих оставаться в Индии. 
-- Ситуация, в которую попал Леха,  фатальна, -- говорит Мещеряков. -- Он привык летать в Жигулевских горах, привык к местной аэрологии. Здесь нам все знакомо, знаем, где можно экстренно сесть и как потом выйти к людям. Гималайские горы --  это совсем другие высоты (4-5 километров), другая ситуация. На примере Ашурова все российские пилоты поняли, что с горами шутки плохи. Сама по себе Индия населена очень густо, и если пилот совершает аварийную посадку, даже с травмой,  обычно сто процентов шансов на то, что его увидят и подберут. Поэтому мы изначально дали информацию в индийские средства массовой информации, распространили листовки по больницам, деревням, пообещав вознаграждение за любую информацию о нем -- живом или мертвом.
 -- Сколько держалась надежда, что Алексей жив?
-- Я надеялся примерно месяц. Если он сел в высоких горах, то шансов не было никаких. Там ночью температура минусовая, а у него с собой не было ничего для выживания (воды, спичек и так далее). Была мысль просмотреть этот участок с помощью съемки со спутника. Но этот участок не представлял интереса для людей, обладающих такой возможностью, а заказывать индивидуально стоит сумасшедших денег.
-- Кто-то из тольяттинцев еще был в той группе вместе с Ашуровым?
-- Да, по-моему, еще четыре человека. Группа приехала в Индию на 10 дней. Полетали дня три, потом Леха пропал, и ребята остаток своего пребывания потратили на звонки и походы в полицию. Они даже сами прочесывали горы. Кто-нибудь тряпку увидит, и все туда ломятся. А пройти по горам 20-30 километров --  подвиг. В связи с этим большое спасибо всем пилотам России, которые адекватно восприняли ситуацию, помогли финансово. По моим данным, было собрано около 450 тысяч рублей. Никто не говорил, мол, сам дурак, сам виноват. Все понимали, что такое может случиться с каждым из нас.
-- Какова ситуация сейчас?
-- Информация об Алексее есть в Министерстве иностранных дел, то есть этот вопрос курируется российским консулом в Индии. Естественно, если кто-то что-то увидит -- до нас информация дойдет. Но это маловероятно,  горы полны зверья. Опытные пилоты говорят, что если человек там погибает, то от него через неделю и ботинок не останется.
-- Какого зверья?
-- Всякого, начиная от медведей.
-- То есть с таянием снегов продолжать поиски тела бесполезно?
-- Леху подвело то, что никто не знает, где он упал. Если бы знали точку -- вытащили бы его, живого или мертвого. Денег у нас достаточно для того, чтобы организовать полноценную спасательную операцию. Но проводить поисковую операцию в квадрате 200 на 200 километров, причем в горах с жутким рельефом, нереально. Были идеи насчет того, чтобы послать парапланериста с мотором прочесывать рельеф с фотоаппаратом. Даже нашли опытного пилота из Новосибирска и получили его согласие на участие в операции, но, взвесив и проанализировав все за и против, пришли к выводу, что пошлем человека на верную смерть, и отказались. Поиски бессмысленны. Это нужно, чтобы несколько вертолетов на малой высоте прочесывали рельеф. Единственная индийская компания, согласившаяся взяться за организацию поисков Алексея с помощью вертолета, не смогла назвать итоговой суммы  затрат, так как неизвестно, сколько времени это займет, а час работы вертолета -- 2000 долларов. О сложности поисков в Гималайских горах красноречиво говорит случай с украинским пилотом. Он упал в горах спустя несколько дней после пропажи Алексея, все знали, где он упал (по телефону сообщил свои координаты), и то неделю вытаскивали. Пилоты, имея точные координаты, летали над ним два дня и ничего не видели из-за скал, деревьев. Поэтому, если бы мы на собранные деньги наняли вертолет, то просто выбросили их на ветер, хотя при этом успокоили бы сами себя: мол, сделали все, что могли. Мы отдали эти деньги Ларисе -- жене Алексея. Пусть детей воспитывает. Хотя была небольшая буча на эту тему. Люди говорили: «Что за дела? Мы деньги собирали на вертолет, а не для Ларисы! Она ни копейки не потратила на поиски мужа». С некоторыми мы поссорились очень сильно.
-- Как сейчас дела у Ларисы Ашуровой?
-- Конечно, плохо. У нее двое детей, пытается продолжать Лехино дело -- фотографию и видеосъемку. Не знаю, насколько успешно. Мы периодически перезваниваемся. Конечно, никому не пожелаешь такого.
-- И все-таки она, наверное, смирилась с произошедшим…
-- Она почти сразу смирилась. Лариса -- женщина умная. К сожалению, именно мне пришлось сообщить о беде с Алексеем и быть рядом первые дни. Я ей сразу сказал: «Лариса, мы люди взрослые. Я бы на твоем месте ни на что не надеялся». Она, конечно, сначала говорила: «Да ладно тебе», но потом все поняла сама. Парапланеризм -- такой вид спорта, где все на грани, ее очень легко перейти. Когда ее переходишь, можно попасть в беду.
-- А почему именно Индия?
-- Там очень хорошие условия для горных полетов. Горы  большие и маленькие, то есть интересно и начинающим, и опытным пилотам.
-- Много писали о том, что соревнования были несанкционированными, и, будь у Ашурова страховка, это могло бы помочь с его поисками…
-- Ерунда это все. Поисковые операции страховкой не покрываются. Она распространяется на лечение, транспортировку в Россию.  
-- А вообще опыт у Ашурова был большой?
-- Здесь -- да. Он был регулярно летающим пилотом, и эти навыки полетов в комфортных условиях Жигулевских гор сыграли с ним злую шутку.
-- В чем, на ваш взгляд, была его главная ошибка?
-- В том, что он полетел один, без группы.
-- А ребята из группы понимали, что он задумал? И почему так просто отпустили его одного?
-- Пилоты бывают организованные (выезжают клубами в сопровождении руководителя) и нет (мы и так крутые, нам не нужны советчики и руководители). У второй категории, к которой относился Леха и все тольяттинские пилоты, нет согласованного маршрута. Это те грабли, на которые мы все наступили. Ударили они по тольяттинцам, но больно стало всем. Был человек -- и нет. Все поняли, насколько ситуация катастрофична и необратима. Сделать ничего было нельзя, даже с большими деньгами. Он мог бы спастись, если бы полетел в группе, если бы при нем был СПОТ -- индивидуальный трекер (прибор навигации, передающий через спутники информацию о местоположении человека в Интернет). Я  его себе сразу после этого случая приобрел, хотя не планирую залетать далеко.
-- То есть его никто не отговаривал? Вам известно, с кем именно он разговаривал накануне?
-- Тольяттинцы приехали вчетвером, но, по сути, каждый сам по себе. Я не могу сказать, что все мы такие близкие друзья, что каждые выходные встречаемся семьями. Этого нет. Да, мы видимся на полетах, делимся впечатлениями. Но у нас нет ни организации, ни руководителя. Там как было дело: они сидели, обсуждали прошедшие полеты. Он накануне в одиночку преодолел серьезный маршрут, рисковал, проводя видеосъемку на сверхмалой высоте (кстати, когда снимаешь, то фактически бросаешь управление парапланом). Вечером пацанам показал видеозапись. Они сказали, мол, что ты творишь, это же опасно. Но у него своя планка безопасности, видимо, была. В тот  трагический день он взлетел первым, скрылся за перегибом, и больше его никто не видел.
-- А какая видимость там, в высоте?
-- Видимость отличная, но различить маленький параплан на фоне гор и деревьев нереально.
 -- Лично вы какой урок для себя вынесли из этой трагедии?
-- Ну, во-первых, в Индию я не поеду никогда. У меня теперь устойчивое негативное восприятие этого места. Во-вторых, каким бы красивым ни было это увлечение, никогда не стоит рисковать.
-- Стоят ли занятия парапланеризмом такого риска, таких жертв?
-- То, что случилось, -- несчастный случай. Вот скажите, стоит ли ездить на машине ради того, чтобы впечататься в стену? То же самое и здесь. Мы летаем для того, чтобы наслаждаться полетом и красотой, совершенствуемся и развиваемся как пилоты. У человека осталось без отца двое детей. Это большое несчастье. Я сейчас летаю с двумя запасными парашютами, стропорезом, трекером, спасательным жилетом в случае приводнения на воду. И каждому, кто хочет летать, я говорю: если можешь этим не заниматься – лучше  не занимайся.

Память
Жертвы большой игры
Алексей Ашуров стал далеко не первой жертвой среди тольяттинских спортсменов. Удалось вспомнить еще минимум шесть случаев, когда гибли как профессионалы, так и любители.
В августе 1996 года при спуске с вершины К-2 (Чогори) погиб альпинист Игорь Бенкин. В том же году в джунглях Колумбии исчез работник ВАЗа Василий Ложкин, ехавший на велосипеде вокруг света. Спустя несколько месяцев были найдены его документы, а в марте 1997-го на кладбище Эль Серрито останки с признаками насильственной смерти. Генетические исследования показали идентичность ДНК Василия Ложкина и его родных. В Тольятти об этом стало известно только в июле 1998 года.
В июле 2001-го во время сборов в Болгарии умер хоккеист «Лады», двукратный чемпион России Вячеслав Безукладников. Во время кросса он почувствовал себя плохо, был госпитализирован и спустя 6 дней скончался от цирроза печени.
В июне 2008-го на Васильевских озерах утонули 13-летние сестры-близнецы Валентина и Ксения Муратовы. Во время тренировки (они занимались академической греблей) их лодка перевернулась, а тренер, который должен был сопровождать спортсменок, почему-то остался на берегу. Тела девочек водолазы вытащили только на следующий день.
В январе 2009-го в Домбае (вершина Мусса-Ачитара) попал под лавину и погиб 23-летний сноубордист Евгений Лобастов. По данным МЧС Карачаево-Черкесии, лавина была вызвана самим туристом, катавшимся в запрещенном месте и «подрезавшим» пласт снега.
В январе 2010-го умер игрок любительского регбийного клуба «Снаряд» Алексей Смирнов. Он получил тяжелую травму шейного отдела позвоночника в мае прошлого года на турнире в Белгороде. Была проведена операция, вставлен импортный имплантат. После этого десять месяцев шла борьба со смертью, в которой спортсмен, его родные и врачи потерпели поражение.

Андрей ЛИПОВ