Государственная дума ушла на каникулы, а ее депутаты -- в отпуск. У Анатолия Иванова этот отпуск особенный -- 5 августа нашему земляку и одному из самых активных парламентариев страны исполнится 60 лет. Поэтому при встрече в редакции «Вольного города» разговор пошел не только о законопроектах, а о жизни будущего юбиляра.
Потомственный вольнодумец
--Анатолий Семенович, расскажите о себе. Чем занимались ваши родители, что смогли воспитать такого бойца?
--Я родился в сельской местности Воронежской области, отец и мать работали в лесничестве. В те годы основная масса сельчан трудилась в колхозах и только отщепенцы -- вне. Так во всяком случае их называли партийные работники.
-- А почему ваших родителей не взяли в колхоз? Кулаками были? 
-- Это связано с судьбой моего деда по отцовской линии. Он был верующим и самым грамотным в селе. Село большое, свыше тысячи дворов, к деду часто шли с просьбами написать заявление или жалобу. Рядом жил председатель колхоза, активный член партии. Он, видимо, завидовал популярности беспартийного соседа, написал донос, деда взяли, и больше мы его не видели.
Это отразилось и на моем отце -- его не взяли на фронт. Разрешали только работать на сооружении укрепрайонов. Там отец заболел и умер, когда мне было четырнадцать лет. Семья большая, пятеро детей, я  второй, поэтому пришлось с детства работать. Летом убирал урожай, собирал сосновые шишки для лесничества, зимой плел корзины из хвороста.
-- Плели корзины? А сейчас сможете? 
-- Конечно, это наука на всю жизнь. В школе я учился хорошо, особенно любил математику.
-- Вас не притесняли из- за деда?
-- В пионеры приняли на несколько лет позже. Правда, с комсомолом не тянули, а в партию я вступил на последнем курсе военного училища.
-- Вы искренне верили в коммунистические идеалы или хотели «выправить» судьбу?
-- Я много читал патриотической литературы, это оказало большое влияние на мировоззрение. Поэтому в партию вступил сознательно, по идейным соображениям. А в военные пошел по двум причинам: тогда офицеры пользовались в обществе большим уважением. А во время учебы было полное государственное содержание, на учебу же в гражданском вузе средств в семье не было.  Военное училище готовило специалистов для ракетных войск стратегического назначения.  Я учился хорошо, поэтому распределили в престижную часть -- на Байконур. Начинал службу рьяно, планировал быть генералом. Но так сложилось, что познакомился с офицером, который тщательно изучал марксизм- ленинизм. Я тоже увлекся трудами теоретиков и вдруг понял, что не только коммунизма не будет, но и социализма не было.
-- Это открытие вас сильно поразило? 
-- Я не мог скрывать свои взгляды, начал об этом говорить, в том числе на партсобраниях. А потом принял решение уволиться из армии. Посчитал, что так будет честнее, ведь я не мог говорить подчиненным неправду.
В те времена уволиться из армии можно было по состоянию здоровья или по статье, дискредитирующей звание офицера. Я оказался в сложном положении: здоровье почти идеальное, а уходить по «дискредитации» не хотелось. Тогда более опытные офицеры предложили третий путь -- уволиться через психиатрическое отделение.
-- Вероятно, они боялись, что ваше диссидентство отразится на их карьере. А тут снимали с себя ответственность за происходившее. Да еще на Байконуре. 
-- Да, они подстраховались, но я их не осуждаю за это. Я согласился, это было мое решение, продиктованное желанием как можно скорее уйти из армии.
Два покушения
-- После увольнения я приехал в Ярославль, работал на заводах инженером-конструктором, мастером. Там женился, родился сын. В январе семьдесят девятого переехал в Тольятти, где у моей жены жили мама и две сестры. Устроился на ВАЗ инженером по ремонту электрооборудования.
С 1982-го по 1989-й годы работал на Севере электромонтером, даже был бригадиром.
-- Вахтовиком? 
-- Да, на нефтепромыслах. Там же застал начало перестройки. Я в этот процесс активно включился, потому что еще считал: социализм в России построить можно. Вернувшись на ВАЗ и окунувшись в производственную и общественную жизнь,  начал понимать, что наше общество не готово к построению настоящего социализма, что неминуем переход к капитализму, в котором без независимого профсоюза рабочие будут беззащитны. Так появился профсоюз «Единство», о деятельности его в Тольятти знают хорошо.
Потом понял, что без юридической подготовки невозможно защищать права работников. Поступил в московскую академию труда и социальных отношений, которую закончил с отличием. Поскольку любой человек должен профессионально расти и влиять на общественные процессы, я принял решение баллотироваться в Госдуму. Мое избрание оказалось неожиданным для местных властей, я же был уверен в своей победе. Без такой уверенности я бы не стал выдвигаться кандидатом в депутаты. Вообще, существует закон, который гласит: если человек работает в интересах общества, то это общество всегда оценит его заслуги.
-- Хороший закон, только далекий от российской действительности. Вы, Анатолий Семенович, вспомните про травлю, покушения. Кстати, покушения так и остались нераскрытыми? 
-- Да. Первый раз напали ночью, когда возвращался домой со второй смены. Вооружены были кастетом. Стреляли в сентябре девяносто щестого, когда я выходил из подъезда дома. Оба раза нападали сзади. Уголовные дела до сих пор не раскрыты. По оперативной информации, которой поделился тогдашний начальник УВД Петр Требунских, были известны все: заказчики, посредники, исполнители, но доказательств для передачи дел в суде не хватило.
-- Полковник называл какие-то фамилии? 
-- Нет, но прозвучало четко: нападения связаны с моей профсоюзной деятельностью.
-- Я помню тот период. Заказы поступили от менеджмента завода к преступной группировке.
-- Для меня это пройденный этап. Я не стал возвращаться к нему, хотя можно было бы. Будучи депутатом Госдумы, я мог бы потребовать дополнительного расследования. Зачем отвлекаться на прошлое?
-- Как в песне: нам рано жить воспоминаньями? 
-- (Улыбается) Точно.
-- Депутатом Госдумы вас избирали трижды. Когда истекает третий срок?
-- В декабре 2011 года.
ВАЗ не бросят? 
-- За десять лет работы в парламенте вам удалось влиять на общественные процессы?
-- Конечно, одному депутату невозможно повлиять на принятие законов, но тем не менее мне есть о чем отчитаться перед избирателями. Например, по моей инициативе принято несколько законопроектов. Я в первую очередь имею в виду трудовое законодательство. Так, недавно принят закон, освобождающий от уплаты подоходного налога пенсионеров, получивших путевки.  Активно участвовал в защите интересов градообразующих предприятий Тольятти -- АВТОВАЗа и ТоАЗа. На привлеченные мною средства из федерального бюджета построено несколько социально важных объектов, в частности корпус ТГУ. Кроме того, удалось помочь многим тольяттинцам в решении их проблем. Почти каждый понедельник  по-прежнему веду прием избирателей. Исключение составляет отпуск, в этом году  отдыхаю со 2 августа. Кстати, изменились номера телефонов моей общественной приемной на Белорусской, 33. Теперь надо звонить по таким номерам: 63- 88- 99, 63- 81- 38.
-- Анатолий Семенович, как вы оцениваете ситуацию на ВАЗе?  Устоит автозавод или станет банкротом и рассыплется на куски? 
-- С болью наблюдаю за процессами на ВАЗе. Конечно, у меня большие претензии к московским руководителям, которые оказались не в достаточной степени подготовлены к управлению специфическим для них предприятием. Нынешнее же тяжелое состояние ВАЗа --  это следствие мирового финансового кризиса. Но государство ВАЗ не бросит -- в этом есть твердая уверенность. Просто надо пережить тяжелый период.
-- В сентябре ВАЗ заработает или будет стоять?
-- Думаю, за август сверхнормативный запас автомобилей, их сейчас скопилось 85 тысяч, сократится и производство будет возобновлено. Руководителям завода необходимо сделать все, чтобы сохранить коллектив. Ведь если будут сокращения, резкое падение зарплаты, прежний коллектив такого уровня собрать не удастся...
Депутата расспрашивал
Сергей РУСОВ