Так случилось, что с Эдуардом и  Еленой Пишко из Комсомольского района я познакомилась буквально перед их эмиграцией в Израиль.  На тот момент ей было двадцать четыре, ему двадцать восемь. У них подрастала маленькая дочка Настя.
 Десять лет жизни в Израиле пролетели, как миг. Там у них родилась вторая дочь Николь. Лена не теряла связь с родным городом, периодически приезжала с детьми на лето к своим родителям. Ее муж Эдик в России не был восемь лет -- как-то не очень хотелось, к тому же  его мама и два брата тоже вслед за ним перебрались в Израиль. Правда, у каждого из них   жизнь на обетованной земле сложилась по-разному, но интересно.
-- Эдик, ты давно уехал из России. Какими  увидел страну, наш город?
-- Честно? Я ожидал  худшей картины. Но люди, тем не менее, остались психологически забитыми, коленопреклоненными. Давно нужно понять, что каждый человек -- хозяин своей жизни. В Израиле нет фанатичного чинопочитания, у  жителя этой  страны вне зависимости от сословий и должностей равные права, их защищает закон. В городском лесу, мне кажется, стало чище. Сфера услуг стала более качественной. Страна медленно движется к цивилизации. Но я не хочу и в такую Россию возвращаться. Здесь я не уверен в будущем детей, в их безопасности. У нас в городе Ганай-Тиква  (он расположен в центральной части Израиля) младшие школьники гуляют свободно на улице до двух ночи. Родители спокойны за детей, уличного разбоя нет. Почему? Потому что сказывается уровень культуры, ведрами, как в России, спиртное не пьют. Конечно, в хорошем вине и коктейлях себе не отказывают, но все в разумных пределах. К тому же наказание за проступок в Израиле более серьезное, чем в России.   А еще там, где я живу, в январе ходят в рощу за маслятами. Разумеется, в тех краях растут разные грибы, но мы берем только маслята.
-- Хорошо, приехал в Тольятти, отдохнул после авиаперелета. О чем подумалось, куда понеслась твоя головушка?
-- В баню! Напарились от души. Потом -- рыбалка, куда без нее. За грибами поехали и, конечно, встречались с друзьями, родственниками.
-- Эдик, отсюда в Израиль какие гостинцы увезете?
-- Как всегда, мед и сало. Такого душистого меда, как в России, нигде не найти. Там даже у картошки и помидоров совсем другой вкус --  хуже. Видимо, чтобы получать по три урожая овощей и фруктов в год, землю хорошо подкармливают химией. 
-- Но самое интересное в Израиле -- это то, что там культ женщины и детей, -- присоединилась к разговору Елена. -- Да, женщина может позвонить в полицию и, не имея синяков и ушибов, сказать, что ее избил муж. Люди в форме моментально арестуют мужчину. Потом будет следствие и долгое разбирательство. Если ребенок скажет в школе, что его бьют родители, хотя это и неправда, социальные службы в этот же день забирают ребенка из семьи, а родителей на время лишают их прав. После расследования, в результате которого выяснилось, что это лишь злая шутка, они все равно будут находиться под наблюдением службы семьи.
Лена поделилась, что первые годы эмиграции  самые сложные: многие семьи рушатся, очень много разводов. В принципе, в этой стране люди легко разбегаются, сходятся. И в семье Пишко были проблемные моменты. Лена трудно привыкала к людям, климату и чужому языку.  Ее посещала депрессия, все  раздражало. Лена просила мужа вернуться назад. Эдик успокаивал ее, говорил, что скоро все будет хорошо, и устроился на вторую работу. Любовь помогла им пережить время перемен.
-- Эдуард, что подтолкнуло  все  оставить и увезти свою семью на жительство в другую страну?
-- Мне было 28 лет,  бывший начальник полка по физподготовке. Своей квартиры не было, работы тоже, радужные мысли о счастливом будущем не посещали мою голову. Предлагали место участкового милиционера, даже документы подавал. Но это занятие не для меня.  Съездил к отцу в Израиль, посмотрел, поговорил и решил, что надо перебираться. Сборы были недолгими. Вскоре мы эмигрировали. Почему-то ОВИР потребовал  выписаться от родителей Елены. С собой из России  взяли только личные вещи и детские игрушки. Прилетели  в Тель-Авив, где в аэропорту нас ждал мой папа (у него давно другая семья). Хорошо, что он нашел для нас съемную квартиру. Нет, он не оплатил жилье. Все расходы наши. Надо отдать должное соцслужбам Израиля: там же, в аэропорту, нам вручили подъемные, которыми мы расплатились с хозяином квартиры. Необходимая мебель, холодильник, ТВ -- все имелось в скромных апартаментах. Помимо этого в холодильнике хозяин оставил для нас презент -- банки со сметаной и коробку презервативов. То есть все необходимое на первое время.
На ПМЖ в Израиль едут люди со всего света. В течение первых семи лет жизни в стране за всеми закрепляется неофициальный статус олим хадашим, что в переводе –«новые восходящие». Через две недели после приезда Лена и Эдуард были зачислены в школу по изучению иврита для иностранцев. Глава семьи  нашел в супермаркете работу -- уборка территории. Через три года, освоившись, он стал подрабатывать в парке зверей «Сафари». Кормил слонов и жирафов,  ухаживал за ними. Еще шесть лет Эдуард -- инструктор по фитнесу, с достойной заработной платой. Тем не менее, из «Сафари» он ушел недавно: привык к своим зверушкам, жалко было расставаться.
-- В моем ведении были африканские слоны, одни из самых крупных на планете, и индийские. Африканцу Есику было сорок лет. Животные очень сильно привыкают к человеку, который кормит их, умывает из шланга в жару.  Я уволилс, и, видимо, на нервном срыве Есик забил бивнями свою слониху на глазах у посетителей. Картина неприятная, но это, по-моему, второй подобный случай в «Сафари». До этого индийская слониха затоптала своего детеныша. Вмешиваться в такие моменты опасно, да и ничего не сделаешь с разбушевавшимися гигантами. От безобидных на вид жирафов получал костяными рожками по голове, когда наполнял им кормушку.  Если бы в висок, то исход мог быть невеселым.  
За десять лет жизни в Израиле мы три раза меняли города. Обосновались в Ганай-Тикве  («сады мечты») в центральной части страны. Откровенно говоря, израильтяне мне не нравятся. Почему? Они необязательные и ненадежные друзья, проверено не раз. Понятно, что здесь собрался почти весь мир. Но я бы с ними в разведку не пошел. Только с теми, кто приехал в Израиль из России. Хотя жизнь меняет людей. Я помню, как учительница в первом классе объясняла нам, что  дочери Насте нужно быть понаглее и жестче -- локтями надо пробивать себе дорогу. Есть хорошая поговорка: «Два еврея -- три мнения».
Елена в отличие от мужа только через год устроилась дамским парикмахером. С первой  хозяйкой салона у нее не сложились отношения. Зарплату платили  по-черному и меньше установленного минимума плюс не оплачивали расходы на транспорт. В Израиле закон: если работа находится от дома дальше трех километров, транспортные расходы берет на себя фирма.  Через полгода Лена уволилась, перешла к другой хозяйке. А сегодня она сама себе начальник, так как оборудованный рабочий кабинет у нее дома.
-- В Израиле очень трепетное отношение к детям, -- рассказывает Елена. -- Малышам до пяти лет можно все. К примеру, если он в супермаркете переиграет всеми игрушками, скинет их с полок, ему никто не скажет: «Нельзя!». Здесь я чувствую себя более уверенно, чем в России. В течение первого года, как мы приехали на жительство в эту страну,  получали материальное пособие, были всем обеспечены. У нас хорошая новая иномарка, хотя мы обычные эмигранты. В Израиле практически нет алкоголиков, молодежь и взрослые пью только хорошее вино и коктейли. Оказывается, существует двенадцать иудаистских колен: есть марокканские евреи, бухарские, эфиопские, китайские, ашкеназы -- все евреи Европы и так далее. Проверено: бухарские евреи культурные, но хитрые и злопамятные. Наши друзья -- в основном выходцы из России. В Израиле умеют работать и отдыхать. У них много праздников. Пятница -- день, когда в доме собираются все родственники.  Каждый живущий здесь народ внес свою лепту в местную кухню. Мы из-за жары едим в основном фрукты, овощи и бульоны. Летом на основной территории страны дождей не бывает. Мы так обрадовались дождю, когда приехали в Россию. Капли ловим, как чудо. В нашем городе  норма использования воды на человека в месяц составляет четыре куба. За перебор платишь по повышенным расценкам. Булка белого хлеба стоит доллар, черный хлеб -- 2,5. Многие иностранцы мебель не покупают. Там принято старую или просто вышедшую из моды мебель выставлять на улицу у дома. Любой может забрать ее. Предприимчивые арабы собирают с улиц товар, реставрируют и продают.
 Жить в Израиле интересно. Но не у всех желающих остаться на постоянное жительство все получается  гладко. Через два года по гостевой трехмесячной визе к ним приехала мама Эдуарда Лилия Алексеевна.  Пожив там, она поняла, что хочет остаться. Нелегально  устроилась на работу -- убирала квартиры. Сама оплачивала  съемное жилье. Она получала 10 долларов в час. В России такому заработку можно позавидовать. Но счастье однажды чуть не закончилось.  Как-то на улице полиция у нее проверила документы (был рейд по розыску нелегалов). И все, Лилия Алексеевна попала в тюрьму. Через два месяца ее выпустили под большой залог -- четыре тысячи долларов (дети внесли) до решения суда.  Состоялось уже два заседания, решают, можно ли ей дать статус постоянного жителя страны. Дело в том, что у нее нет прямых доказательств, что она еврейка по отцовской линии. Она внебрачная дочь Абрамсона.  Документов нет, что она его дочь, только письма его к ее матери. Там он интересуется дочерью  Лилией.  В оставленном отцом завещании, среди прочих наследников, вписана и Лилия Алексеевна. Когда ей исполнилось два года, а жили они в то время в Херсоне, отчим удочерил ее и дал свое отчество.  В Израиле живет ее племянник по отцу, вместе они делали генетический анализ крови. Он показал 30 процентов совместимости, но этого недостаточно для вынесения положительного решения суда. Но и отказать ей в статусе жителя страны власти пока  не решаются. Впереди очередное заседание. У Лилии Алексеевны в Израиле живет бывший муж, отец Эдуарда. Это не является основанием для эмиграции, в Израиле нет института воссоединения семей. Сейчас Лилии Пишко пятьдесят девять лет, она не представляет жизни в России.     Когда-то  работала руководителем в частной компании, потом ее сократили.  Пошла  продавцом в киоск, больше никуда не брали из-за возраста. Изматывалась, хотя получала не так много. Об отдыхе на море и путешествиях мечтать не приходилось. В Израиле у нее есть работа, пусть нелегальная. Она обеспеченная женщина, к ней с уважением относятся, она отдыхает на Красном море и спокойна за своих детей и внуков. Кстати, ее гордость -- внучка Настя (дочка Эдика)  в 2005 году  стала чемпионкой Израиля  по бальным танцам в хобби-классе.  А  пятилетняя Николь пока не знает, кем она будет. Но то, что ее родина Израиль, понимает хорошо. А в России живут ее русские бабушка с дедушкой.

Любовь  КОЧЕТОВСКИ