Так получается, что февраль – самый «болезный» месяц: 4-го – Всемирный день борьбы с раковыми заболеваниями, 9-го – Международный день стоматолога, 11-го – Всемирный день больного, 28-го – Международный день редких заболеваний. Ну а если считать влюбленность тоже болезнью, то придется вспомнить про 14-е – Всемирный день влюбленных.
Честно говоря, нам трудно понять, что означают эти памятные даты, в чем их смысл и польза для конкретных больных. С одной стороны, хотят привлечь внимание к тем или иным заболеваниям, в первую очередь – к орфанным (редким, а их около 7 тысяч видов). С другой – делается попытка вызвать сочувствие. Тот же День больного учредил римский папа Иоанн Павел II, призвав обеспечить лучший уход за тяжелыми больными (у нас это проблема проблем). Он сам страдал болезнью Паркинсона и хорошо, видимо, понимал, насколько это важно. Я, как тяжелобольной, могу лишь подтвердить всю сложность в организации таких социальных шагов для любого (даже самого богатого) государства.
К примеру, в России почти разработали вакцину против ВИЧ, но дальнейшее доведение ее до ума приостановили из-за финансовых проблем. Опять же, чтобы полностью отказаться от импортных препаратов, нам понадобится не менее 20 лет при колоссальных затратах.
Мы не только в этой области безнадежно отстали от других стран, огромное отставание  – в производстве медтехники. Цены на нее, на импортные комплектующие (а их на нашем рынке 80%) начали стремительно расти, а без них немыслимо уже лечить больных на современном уровне. Импортная зависимость от техники способна привести к провалу программы высокотехнологичной медпомощи.
Еще одна беда для медицины – когда мерилом становятся деньги. Тогда (как в Москве) десятки больниц приходится закрывать, сотни врачей увольнять, а саму реформу назвать «оптимизацией медицины». Но определяют-то эту оптимизацию чиновники, у которых своя, чуть ли не личная, медицина или доступная зарубежная.
В 70-х ВОЗ признала советское здравоохранение лучшим в мире, хотя в нем и денег не хватало, и проблем было выше крыши. Но работало оно на пациента, на больного. И люди шли в медицину ради служения, а не для бизнеса, не для освоения финансовых возможностей.
Основная часть сегодняшней медицины – продажа диагностических услуг, причем без участия врача. Сейчас больной может сам за деньги обследоваться с ног до головы. Более того, скоро чуть ли не с рождения человеку будут составлять генетический паспорт, определяющий риски возможных заболеваний. И начнется  превентивное лечение, уже с младенчества привязывающее человека к медуслугам – только успевай раскошеливаться. Известный пример американской актрисы Джоли: у женщины выявили в перспективе вероятность рака груди и молочные железы ей отрезали.
Лечащего врача в этой схеме нет. А если и есть, то ему совершенно не обязательно быть чутким, внимательным профессионалом, который вас осмотрит, выслушает, расспросит, поддержит. Вас обследовали приборы. Сочувствие – ни к чему. Лечение можно назначить даже заочно. Потому и сокращают (пока в Москве) больницы. Принцип «Лечить не болезнь, а больного» становится ненужным. На всякую болезнь есть готовые  стандарты.
Весь этот кошмар нам объясняют отсутствием денег. Но вот последние данные: в связи с кризисом российским банкам выделили триллион (!) рублей. Ход понятен: банкиры уже прикидывают возможные откаты за эту самую помощь. Банкам хорошо, чиновникам – еще лучше. Так что будьте здоровы! С Днем больного вас!

Сергей ДЬЯЧКОВ,
почетный гражданин Тольятти