Выездной рейд МЧС, полиции, отдела надзорной деятельности и департамента общественной безопасности мэрии прошел в доме № 137 по улице Мира.
В Тольятти из нескольких слывущих нехорошими домов этот – самый нехороший. Мне «посчастливилось» в нем прожить три года в середине девяностых. Помнится, зашел в гости парень, вернувшийся из Чечни:
– Мне это напоминает Грозный после боев…
Только Грозный восстановили краше прежнего. А здесь…

Приют сомнительного контингента

Во дворе 12-этажки уже собрались люди, в основном пожилые. С общего балкона некоторые помоложе, с «полторашкой» пива, призывно махали руками:
– Заходите, заходите, посмотрите, как мы тут живем!
– Видели мы… – пробормотал один из участников рейда.
Они тут действительно частые гости, особенно пожарные и представитель управляющей компании. Менеджер по работе с населением ООО «Жилищный сервис» Татьяна Манцерова вообще-то не заявлялась как участник мероприятия. Ее целью была воспитательная работа с жильцами этого дома, в котором часто происходят возгорания. Но информированность и искренняя заинтересованность женщины вызывают уважение.
– Мы с марта взяли этот дом в управление. Пришлось взять, – пояснила Татьяна Александровна. Она рассказала много интересного о 500-квартирном доме, заслужившем ныне презрительное название «гадюшник». А ведь строение это замечательно спланировано, когда-то оно было общежитием трех славных химпредприятий. Порядок и чистота были в нем. Но началась приватизация, и дом стал постепенно заселяться «контингентом». Сегодня с этим словом автоматически ассоциируется прилагательное «сомнительный».
– Ставили мы двери на пожарных лестницах, – рассказывает Манцерова, – на седьмом ставим, а на шестом уже сняли. Естественно, в скупку металла унесли! А стоит дверь 8900 рублей.
Услышали мы, что 65 процентов населения дома – арендаторы, практически не подлежащие подсчету: таджики двери не открывают – боятся, так как нелегалы. Платят за коммуналку всего пять процентов, и в основном пенсионеры, а неплательщики – это как раз те, что сдают жилье, причем свои непрезентабельные малометражки, по словам Манцеровой, умудряются и по часам сдавать, и по четыре тысячи рублей даже не за комнату – за койко-место сдирать. Тогда как в городе приличное изолированное жилье можно снять тысяч за шесть.
Про возгорания представитель УК тоже знает:
– Пожары происходят регулярно, два раза в неделю. В основном горит мусор возле мусоропровода…
Поднимались мы на лифте, но не все рискнули. Был здесь случай, когда женщина шагнула прямо в шахту – вызванный лифт просто не приехал, а дверь открылась. На одиннадцатый этаж лифт везти отказался, мы вышли на десятом и увидели обгоревший дверной проем, практически отсутствующую плитку на полу с подозрительными красными  пятнами, испещренные неумелыми, но смелыми «граффити» стены. Потом – выдранный пожарный кран, раскуроченную электрощитовую. Все это погружено во мрак – лампочки регулярно выкручивают – очевидно, сами жильцы. Когда поднялись на нужный этаж, возникло ощущение дежа-вю – вокруг все то же самое. Кто-то ахнул:
– Тут что, каждый этаж горел?!

Монстр из мусоропровода

Сотрудник департамента общественной безопасности Александр Рузанов стучится в одну дверь, другую. Наконец, открывает немолодая женщина. Ей вежливо объясняют, что необходимо соблюдать правила обращения с электроприборами и огнем. Но, по-моему, щиток разворотил кто-то другой. Тот, кто не откроет и слушать не станет.
На другом этаже посреди длинного коридора нам преграждает путь железная дверь с кнопками звонков. Сквозь окошко мы видим отгороженную секцию, там чистота и порядок.
– Эта дверь – нарушение? – обращаюсь к стоящему рядом представителю МЧС.
– Нарушение, вообще-то мы должны потребовать, чтобы жильцы ее демонтировали. Но тогда во всем коридоре будут такая же грязь и разруха…
Пожилой житель, который в нехорошем доме живет аж с 1985-го, рассказал, что два года назад люди задохнулись в дыму из-за такой двери. Он считает, что все железные двери в коридорах обязательно нужно демонтировать, а отвечать за это – погонами – должны именно сотрудники МЧС. Причем на мое замечание, что двери-то ставят для безопасности, дедок возразил:
– Сейчас уже не воруют. Это в девяностые было.
Не воруют… Другого «счастья» навалом. И участники рейда, и крикливые жильцы рассказали об огромных – «как собаки» – крысах, нападающих на детей, о клопах-тараканах, о наркоманах и, собственно, собаках. Последних тут множество, и они так уверенно вбегают и выбегают из подъезда, будто здесь прописаны. Кстати, моя знакомая, проживающая в этом доме, как-то вынула из мусоропровода двух живых щенков. Один, к счастью, сдох, а из второго вырос монстр, которого она сама теперь боится.
Собственно, вместо репортажа с мероприятия получается сценарий фильма ужасов. А нужен конструктивный вывод. На первый из классических русских вопросов «кто виноват?» ответ найден был быстро: пресловутый контингент:
– Здесь самое дешевое в городе жилье. Риэлторы сюда сплавляют тех, кто в силу определенного образа жизни накопил долгов и продает квартиру в нормальном доме. Они ломают электрощитки, двери, бросают мусор возле лифтов, а потом – окурки…

Взорвать жалко, а денег нет

Но не все же такие. Очень жалко пенсионеров, которые исправно платят за коммуналку. И ту женщину, что подошла к участникам рейда с вопросом:
– Установят ли у нас пандусы? Мама – инвалид, приходится поднимать ее на руках…
Но на второй классический вопрос «что делать?» ответ найти сложно. Только на косметический ремонт дома нужно 10 миллионов рублей. Управляющая компания не потянет, а сами жильцы…
– А что я? – удивилась самая крикливая из жилиц. – Я не хозяйка, квартиросъемщица, из деревни приехала…
Взрывать этот «гадюшник», как кое-кто посоветовал, тоже не надо. В такой же планировки здания – комплексные вазовские общежития – в 70-е водили экскурсии. И все удивлялись, в каких шикарных условиях живут простые рабочие. Не знаю, что там творится теперь, конечно, и все же… Жаль, что Тольятти – не Санкт-Петербург, например. Дом моей двоюродной бабушки у «пяти углов» (это историческое место в центре Питера) расселили по новым многоэтажкам, а потом так отремонтировали, что теперь любоваться на родимое гнездо можно лишь из-за забора – все жилье элита выкупила. А были там коммуналки без ванны.
Конечно, деньги нужны, а их как всегда нет. Перевоспитывать контингент дома № 137, на мой взгляд, поздно. Так что не спите, пожарные!

Надежда БИКУЛОВА