Прежде чем ехать в столицу или за границу во всеми любимый, но ныне мятежный Египет за 15 тысяч рублей, наша семья решила для начала изучить достопримечательности области.
В Самаре по посещаемости на втором месте гордо стоит Иверский женский монастырь. А на первом, что бы вы думали? Бункер Сталина. Без споров мы поехали в монастырь. Во-первых, я родилась в день Иверской Божией Матери. Далее интереснее. Мой прапрадед Федор Иверский был священником в селе под Москвой. Когда к власти пришли большевики, на священников начались гонения, и семью Иверских сослали в далекий Казахстан. Там родилась моя любимая бабушка Татьяна Иверская. Кстати, бабуля, когда выходила замуж, оставила свою девичью фамилию, будущий муж был не против. Семья решила чтить память священника, который и в ссылке продолжил свое дело и вместе с селянами построил приход.
Нашу же семью верующей назвать нельзя. Мы не постимся, поскольку мои мальчики (муж и сын) без мяса не протянут. В церковь ходим по большим праздникам. Причины? Мы не знаем многих церковных правил, мужа от религии отвадили, как он говорит, «эти попы», которые порой совсем не есть настоящие, добрые и умные лица православной церкви.
Алексей подрабатывает в такси и раз в месяц попадает на заявку «священник».
-- Ну вот ты не защищай их, а слушай. Везу попа, по радио запела Агузарова. В принципе, ну и что? Так он как закричит: «Выключи бесовскую песню! Нельзя такое слушать!». И начал «лечить» о том, какая сейчас вульгарная молодежь, какие все правители коррупционеры, и так далее. Ну не больной? Разве не они должны говорить о мире, добре, счастье и любви? А он и близко не должен подходить к церкви…
Наш спор перебивает сын:
-- Мам, я летом в супермаркете видел двух попов. Они покупали пиво, сигареты, чипсы... Разве им можно такое кушать? А из-под рясы у них выглядывали джинсы и кроссовки.
-- Это и нам нельзя, -- отвечаю ему.
Ну вот, и как объяснить подрастающему отпрыску, что не все такие?
Мы полгода назад крестили племянницу в приходе Серафима Саровского в Комсомольском районе. И батюшка вел себя очень достойно, деткам улыбался, сильно плачущих успокаивал.
-- Ну вот, и в монастыре посмотришь на настоящих, истинных служителей Богу.
Иверский монастырь очень красивый, много разных построек еще тех времен. И как будто попадаешь в другой мир. Внутри сам храм нам посмотреть не удалось. Сказали, что он находится на ремонте, поэтому вечернюю службу мы стояли в церкви при монастыре.
Наверное, в любой церкви чувствуешь себя спокойно, думаешь о хорошем, голову склоняешь, ведешь себя скромно.
Мы приехали за час до службы, немного побродили, с нами была еще моя подруга Настя, с ней мы успели заблудиться. А вот поговорить с монахинями не удалось. Неразговорчивые они. У одной сестры, которая мыла полы, я спросила:
-- Тебе хорошо здесь?
-- Да, -- чуть слышно ответила девушка.
Остальные вопросы остались без ответа. Может, им нельзя разговаривать, а может, не хочется. Сын сказал нам, что они странные, и когда на них смотришь, по телу мороз.
-- Не странные, а особенные, -- поправила Настя.
-- В чем их особенность? Моют полы в мужских ботинках и лица серые…
А ведь он прав, наверное. Из всех, кого мы увидели, только у двух-трех по-настоящему счастливые глаза и умиротворенный вид. Остальные …
Мы зашли в церковь при монастыре. Стоим у иконы Иверской Божией Матери, решили подойти к другой. Эти две иконы разделяет ковровая дорожка. Я наступаю на ковер и слышу позади себя злобное шипение.
-- Ну кто ходит по дорожкам?! Сколько можно их топтать? Что, обувь у вас чистая? -- ругается монашка.
Здравствуйте! Вам жалко ковер? Так уберите его на зиму в кладовку, а летом -- достаньте. И проблем нет. А шипеть и злиться к чему? Ведь вы в храме.
Так эта монашка всем прихожанам делала замечания. Было ощущение, что злоба съела ее. У другой иконы мы задержались, поставили свечи. Нам опять шипят:
-- Отойдите от этого угла! Мешаете.
Мне стало смешно, но смеяться нельзя, мы отошли. У Насти сапоги на небольшом каблуке. Не вульгарные, обычные зимние сапоги. Так ей:
-- Не цокай! Куда пришла? В храм. Разве можно в храм на каблуках?
Кстати, замечания делали в основном пожилые монахини, молодым пока все равно. При выходе Леша обратил мое внимание на такую табличку: «В храме разговаривать нельзя, не то на вас будут посылаться скорби».
-- Ну что за угрозы? Почему в храме постоянные угрозы? Я, может, хочу спросить, мне -- нельзя. У меня болят ноги, а присесть нельзя. Лучше сидя думать о Боге, чем стоя -- о ногах, -- тихонько возмущался супруг.
На обратном пути при бурном обсуждении я услышала вопрос сына:
-- Мам, ты сказала, что здесь я увижу истинных его служителей? Я не увидел…

Мария ИВЕРСКАЯ

Справка
Самарский Иверский женский монастырь -- старейший архитектурно-исторический памятник второй половины 19 века. Монастырь сначала был построен для женской общины. Случилось это в 1850 году. И только в 1994 году был возведен в степень монастыря, а матушка Иоанна -- в сан игуменьи. В настоящее время от монастырского комплекса сохранились только трапезная, храм во имя Иверской Божией Матери, дом игуменьи и некоторые жилые корпуса монахинь.