27 декабря 1979 года навсегда останется черным днем в истории страны. Тридцать лет назад советские войска вошли в Афганистан. Боевые действия затянулись на десять лет. Те, кто вернулся оттуда, стараются не вспоминать о пережитом. Те, для кого Афган стал последней командировкой в жизни, остались в памяти родных. Были среди них и тольяттинцы...
Первое, что бросилось в глаза, едва я пришла к Александре Скляр, -- большая фотография совсем юного паренька на письменном столе, рядом -- цветы.
-- Это мой сын, -- тихо сказала Александра Семеновна, проследив за моим взглядом. -- Здесь ему 19 лет, снят незадолго до того, как в Афганистане погиб…
Александра Семеновна достала из ящика большой альбом, замелькали черно-белые фотографии: вот Толя совсем маленький, а вот он уже постарше, с друзьями. Под конец -- фотографии из Афгана, дальше альбом обрывается. Александра Семеновна подробно рассказывает о каждом снимке, помнит, что сын о них писал.
-- Он всегда повторял, что у него все хорошо, ничего не боялся. Но мы-то знали, что это не так, тяжело там молодым приходилось. А Толя говорил: «Мама, если не мы защищать Родину станем, то кто же?»
До того как попасть в Афганистан, Анатолий Скляр успел поработать на ВАЗе фрезеровщиком. На одну из первых зарплат купил матери часы, сестре -- золотую цепочку. Эти вещи они до сих пор хранят в память о нем.
Едва Анатолию исполнилось восемнадцать лет, призвали в армию. Сначала на учебные занятия в Кировабад, оттуда -- прямиком в Афганистан.
-- Там он служил водителем, -- продолжает Александра Семеновна, -- возил боеприпасы и мины. Бывало, что возвращаться в Кабул приходилось со страшным грузом -- телами убитых солдат.
Однажды Анатолий прислал матери письмо, где рассказал о  встрече с майором Русланом Аушевым, будущим президентом Ингушетии. Водитель Скляр, как обычно, ехал на своей машине, когда на горном перевале Саланг у грузовика неожиданно отказали тормоза. Выбора не было, машина врезалась в ехавший впереди ЗИЛ, а тот  в свою очередь -- в «Урал». Из ЗИЛа выскочил майор Аушев, быстро подошел к Анатолию и отобрал у него права…
 -- Сын, конечно, переживал из-за этого, но на войне, как говорится, долго думать не приходится, права ему в итоге вернули, -- вспоминает Александра Семеновна. -- Мы с дочерью ездили к нему за время службы один раз, помню, испугалась, что он сильно похудел, на восемь килограммов. И, как обычно, уверял, что все хорошо…
9 августа 1985 года Анатолий ехал в колонне на своем  грузовике, полном боеприпасов. Попали в засаду. Душманы подожгли первую и последнюю машины и стали бить из гранатометов. Солдаты отошли в укрытие. Затем прозвучала команда «По машинам!», и начался прорыв. Первая пуля пробила ветровое стекло, задев плечо Анатолия, вторая пришлась точно в голову. На следующий день ему  исполнилось бы 20 лет.
-- Мне сначала письмо от него пришло, -- со слезами на глазах вспоминает мать солдата, -- а через три дня самого в гробу привезли.  С тех пор мы ни на минуту о нем не забываем. 24 года прошло, а я все помню, будто вчера это случилось. Говорят, время лечит, а меня оно так и не вылечило: самое дорогое Афган у меня забрал, а вместе с ним  здоровье, надежду и силы.
Анатолий Скляр награжден орденом Красной Звезды, медалью «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа» и грамотой Президиума Верховного Совета СССР. 
Проблемы со здоровьем дают о себе знать, совсем недавно Александру Семеновну постигло еще одно несчастье: так разболелись ноги, что пришлось делать операцию по замене коленного сустава. По ее словам, все прошло хорошо, врачи Николай Лапин и Лев Проценко быстро подняли пенсионерку на ноги. Но особенно взволновала Александру Семеновну одна встреча.  Волею судьбы медсестра, которая за ней ухаживала, тоже была в Афганистане.
-- Мы разговорились с Лидией Имайниковой, и выяснилось, что она  там  работала, как раз в то время, когда сын мой служил, -- рассказала Александра Семеновна. --   Говорила, что тяжело было  на раненых ребят смотреть, особенно, тех, кто умирал. Несмотря на это, Лидия  два года проработала медсестрой, а лишь потом уехала: не выдержали нервы. Я так разволновалась после нашего разговора, что потом долго уснуть не могла. Теперь мы с ней регулярно общаемся. Часто бываю на кладбище  у сына. Иногда ко мне заходят его друзья, им сейчас по 45 лет. Смотрю на них, и Толю пытаюсь представить в этом возрасте, но не могу. Ведь ему навсегда девятнадцать осталось…
Ольга ЧУДАКОВА